Рубрики

Архив новостей

РАССТРЕЛЯННАЯ ИКОНА (с.2 №109, С. Пылёв)

03.01.2023

РАССТРЕЛЯННАЯ ИКОНА

В Костомаровском монастыре с первых минут обретаешь словно бы свой истинный, долгожданный приют. Иначе бы не назвали места эти Русской Палестиной, со всеми такими её приметами: есть тут своя Голгофа, своё Кедронское ущелье и Гефсиманский сад, а здешнее село Костомарово приютилось под местной Фаворской горой.

Как-то поделился я своим очарованием от этих мест с моим хорошим московским знакомым. Он меня радостно выслушал и во все подробности дружественно проник: и что касаемо храмов, вырубленных в тамошних окаменевших за миллионы лет известковых матово-белых кручах... и затворов монашеских... и известной на всю Россию длинной, тесной, низкой Пещеры Покаяния, где исповедание паломников совершается словно бы наедине с Господом. Даже о монастырской простой еде я говорил ему не без вдохновения, завоёванный её кроткой безыскусностью, что превосходит самые изощрённые мирские гастрономические изыски.

В одном у нас с моим другом не нашлось поначалу должного понимания: как именно называется главная святыня костомаровского Спасского храма – исполненная на металлическом листе икона Богородицы.

– Это, по всему твоему описанию, икона Валаамской Божией Матери «Благодатное Небо», – постановил мой друг. Был он по части истории иконописи человеком, основательно знающим все направления и каноны, но притом нисколько не забывающим о главном духовном призвании иконы в нашей жизни. Однако я с ним не согласился и стоял на том, что в Костомарове называют эту икону «Расстрельной», несмотря на схожесть её композиции с «Благодатным Небом».

В итоге наше разномыслие достигло некоторого неловкого напряжения. Богородица на Валаамской иконе изображена в рост стоящей на золотом облаке, перед Собой Она обеими руками держит Младенца Христа (левой рукой поддерживает Его снизу, правой – спереди). Облачена в красный мафорий и тёмно-синий хитон, не скрывающий Её босых стоп. Богомладенец изображён в жёлтом хитоне, правой высоко поднятой рукой – благословляет, в левой руке Его – держава, увенчанная крестом.

В отличие от этого классического Валаамского образа Пресвятой Девы, на «Расстрельной» иконе Божия Матерь, также стоящая в полный рост, изображена на фоне облаков. Облачение сходное, но в Костомарове у Богородицы на ногах обувь. От головы Христа и Богородицы исходят лучи. Богомладенец, хотя и изображён фронтально, но его силуэт Его смещён немного влево от центра, и обе руки Господь простирает в направлении к молящимся.

Кстати, эта икона, как и все здешние лики, за исключением вырубленных в меловых стенах, написана на железе: из-за сырости и зелёных водорослей, оставшихся в наследие от моря, накрывавшего эти края десятки миллионов лет назад, дерево тут быстро приходит в негодность.

Но более всего «Расстрельная» известна своими волнующими особенностями, от которых один шаг – до подлинного чуда. Во-первых, всякий, кто к ней подойдёт, так и пошатнётся трепетно: размер у иконы ни мало ни много – в человеческий рост. Во-вторых, по легенде, она будто бы подарена обители в 1818 году императором Александром Первым Благословенным. Но более всего призовут трепетно опуститься перед ней на колени шесть рваных глазков, в революционные безбожные годы прошибленных револьверными пулями ныне безвестного большевистского комиссара. Метил он в Лик Господа нашего Иисуса и Пресвятой Богородицы Приснодевы, но все пули раскидисто, шально легли мимо... Не так давно икона кровоточила. Сёстры монастырские даже закрыли прочным стеклом нижнюю часть образа, к которой прикладывались верующие. Как бы то ни было, по вдохновенным молитвам пред этой иконой раз от раза свершались знамения милости Божией, как для сестёр обители, так – и во всей очевидности – для обыденных паломников и богомольцев.

Одним словом, не найдя убедительного решения, я решился для точного знания позвонить в Костомаровский монастырь. И так счастливо вышло, что трубку взяла сама игуменья Елена.

– Этот чудотворный лик – «Костомаровская» икона Божией Матери, – рассеяла мои недоумения она.

Так что правоты не оказалось ни за мной, вдохновлённым на уверенность точного знания благодаря частым поездкам в эту Русскую Палестину, ни у моего друга, заслуженного учёного и пристрастного знатока иконописи.

– Найди при случае возможность, чтобы у меня была копия этой иконы, – несколько смущённо попросил он.

В первый же выходной я сел на машину – все сто восемьдесят километров до заветного монастыря ехал вдохновлённо, однако не без тревоги: а ну, как не окажется в свечной лавке нужной мне иконы?

Дорога напрасной не стала. На радостях я взял две иконы Костомаровской Божией Матери. Перед обратной дорогой, исправив молитву, подкрепился в трапезной: отменный борщ да гречневая каша с салатом и чай травяной многосоставной, к которому подали мне целую миску текучего лёгкого мёда нового сбора. Вкусно было? Насытился? О монастырской еде лучше сказать, что отведал, освежив и укрепив свои силы, в том числе и духовные, сколь таковые имелись у многогрешного...

Поутру поспешил на почту отправить посылку. Когда собирал её, сортировщица усомнилась, что этот мой груз дойдёт до Москвы в целости-сохранности. Она обеспокоилась потому, что иконы были со стёклами:

– Мы, конечно, отправим ваш груз по первому разряду, но его всё равно где-то толкнут, где-то бросят, где-то уронят – всяко бывает. Так что напишите бумагу, что претензий у вас не будет. Не исключено, что и рисунок окажется попорчен.

Я написал.

– В общем, Вы предупреждены, – вздохнула сортировщица.

Через несколько дней мне позвонил мой радостный московский друг. В ту минуту воронежская посылка уже торжественно стояла у него на письменном столе. В связи с этим у нас было, о чём поговорить. В том числе и о стёклах, на которых не имелось никаких повреждений. Под конец разговора мы условились, что он обязательно побывает вместе со мною в Костомаровском монастыре и в его меловых древних пещерах, возможно, возникших ещё в первые века христианства...

Зашёл ли я в итоге на почту? Конечно, не преминул. Только не второпях. Я целую неделю ходил мимо почты, предвкушая, что́ и как скажу Фоме Неверующему в облике оператора почтовой связи первого класса. Однако то была не её смена, то она заболела ковидом.

Наш короткий разговор состоялся чуть ли не через месяц.

– Помните посылку с иконами Костомаровской Божьей Матери? Вы тогда были уверены, что их стёкла не доедут до Москвы в сохранности и могут даже повредить изображение, – сказал я. – Так вот, прибыли они в стопроцентной сохранности.

– Конечно, помню, груз у вас был особенный, – с уважением вздохнула сортировщица и перекрестилась. – Я в этом и сама чуть позже сполна уверилась. Ковид меня, было, так зло смял, что я уже с жизнью прощалась. И тут вдруг в самой огненной предсмертной горячке мне Ваши иконы увиделись... А назавтра мне полегчало...

Сергей Пылёв

Назад